Форум » Интервью » ЕВГЕНИЙ ДЯТЛОВ: "СЕГОДНЯ САМОЕ ВРЕМЯ ВСПОМНИТЬ О ПРОФСОЮЗАХ"23.03.2009. » Ответить
ЕВГЕНИЙ ДЯТЛОВ: "СЕГОДНЯ САМОЕ ВРЕМЯ ВСПОМНИТЬ О ПРОФСОЮЗАХ"23.03.2009.
Marina: ЕВГЕНИЙ ДЯТЛОВ: "СЕГОДНЯ САМОЕ ВРЕМЯ ВСПОМНИТЬ О ПРОФСОЮЗАХ" Актер Евгений Дятлов, известный еще и как талантливый исполнитель романсов, своим мужественным обликом и проникновенным голосом давно покорил сердца женщин. Мы узнали, что Евгений не только много работал "не по профессии", но также имеет один из самых больших послужных списков в нашей рубрике… – Евгений, была ли в Вашей жизни необычная работа никак не связанная со сценой? – Да, и один из примеров относится еще к моим школьным годам, когда я учился в девятом классе в городе Никополе, на Украине, и во время летних каникул подрабатывал, сколачивая почтовые ящики. Раньше, а возможно где-то и до сих пор для посылок использовались легкие фанерные ящички, которые мы и производили. Работа оказалась непростой – с девяти утра до пяти вечера в течение двух месяцев мы сидели в подвале, заваленном деревянными заготовками, и стучали молотками. – Проверка на выносливость, особенно для школьника… Эта работа хорошо оплачивалась в то время? – Да, тогда, в 1979 году за два месяца я заработал три маминых зарплаты! По тем временам это были очень приличные деньги. После школы я поступил в Харьковский университет на французское отделение филфака и там тоже устроился работать, по-скольку пройти на дневное отделение мне не удалось – у конкурента оказалось на одну грамоту по олимпиаде больше. – Чем Вы занимались? – Я стал киномехаником – "крутил" фильмы и должен был следить за кино- и слайдопроекторами, установленными в аудиториях. Это оказалось несложно – поступив на работу, я сразу же прошел "курс молодого бойца". Структура университета, в которой я работал, называлась НМСО – новые методические средства обучения. Однако позже, когда мама узнала, что все свободное время я посвящаю не подготовке к поступлению на дневное отделение, а занимаюсь в вокально-инструментальном ансамбле, она вызвала меня обратно, в Никополь, где я устроился на завод. Там у меня снова была работа вне сцены! (Смеется). – Кем Вы работали на заводе? – Изначально я был кузнецом, вернее кузнецом-заспецовщиком труб пятого разряда. Дело в том, что в Никополе в те годы находился огромный завод европейского значения по производству труб. Там выпускали трубы различных видов – от труб для буровых установок до специальных тоненьких капиллярных трубочек для космической промышленности. На этом заводе были горячие и холодные цеха, где трубы тянули, волочили, прокатывали и т. д. Я был кузнецом-заспецовщиком в трубоволочильном холодном цехе и работал на специальной ковочной машине, которая перебивала стандартные заготовки труб на заданный диаметр. Выглядело это так: аппарат захватывал трубу-заготовку и протягивал ее через отверстие, отчего труба становилась гораздо длиннее и меньше диаметром. По этой специальности я проработал около четырех месяцев, а затем ушел в армию… – Там Вы освоили еще какую-нибудь профессию? – Нет, в армии я не обзавелся профессией, а по возвращении устроился на тот же завод в Никополе, но теперь уже в горячий цех – резчиком труб, тоже пятого разряда и нарезал резьбу на отсадных трубах, тех, что предназначены для бурильных установок. Когда километры таких труб уходят под землю, соединяют их между собой специальными муфтами. Они накручиваются на трубы, и именно эту резьбу на буровых трубах я нарезал…Так что я был обычным заводским парнишкой, а потом в 1985 году перевелся из горячего цеха в другой и начал работать оператором станков с ЧПУ (числовым программным управлением). Там я уже стал слесарем-лекальщиком пятого разряда. – Похоже, Вы освоили достаточно операций на этом предприятии. Что вы делали в качестве слесаря-лекальщика? – Это была тонкая работа. В мои обязанности входило изготовление образцов брака допустимого ГОСТом по трубам. Мы брали соответствующий образец брака, заряжали его в просвет и прогоняли через него трубы, что было так называемым ОТК, отделом трудового контроля. Таким образом, с помощью образцов с определенными допустимыми погрешностями, выяснялось, может ли труба иметь какую-то царапину на внутреннем диаметре или нет и т.п. Поскольку заказы на производство труб были разными, то для каждого требовался свой образец брака. Кстати, представляете, я тогда работал на трубонарезных станках 1932 года выпуска! Это были станки немецкого производства, которые в Никополь привезли сразу после Великой Отечественной войны. – Вы, наверное, и до сих пор хорошо разбираетесь в трубах? – Раньше – да, разбирался, а сейчас уже нет. Это же было больше двадцати лет назад! Сейчас, скорее всего, используются совсем другие технологии, да и завод потерял прежнее значение. Но я застал время, когда это было предприятие-монстр. Приезжаешь в шесть утра на работу и видишь, как к проходной подходят огромные потоки людей! – Что было дальше в Вашей трудовой биографии? – Учеба в театральном институте, когда времени оставалось лишь на подработку грузчиком – по утрам я разгружал фуры с алкоголем. Тогда, в начале 90-х, работу грузчика можно было найти без проблем, а товар, который мы грузили, быстро расходился по ларькам. С тех пор "не по профессии" я не работал… – Работа грузчика, вероятно, была малоприбыльной? – Да, но зато на эти деньги, по крайней мере можно было купить продукты, потому что в театре практически ничего не платили, впрочем, как и сейчас. Странно, что ни у кого не возникает вопрос, на что сегодня живут театральные актеры? Иногда в прессе появляются цифры об актерской зарплате, которая в театре составляет около пяти-шести тысяч рублей в месяц. Почему сложилась такая ситуация, непонятно. Куда смотрят профсоюзы? Кстати, у актеров в России до сих пор нет собственного профсоюза, который занимался бы их проблемами, защищая от непорядочности продюсеров, режиссеров, администраторов, не говоря уже о технике безопасности актерского труда. Нет своего профсоюза и защиты и у каскадеров. Все молчат, а между тем, сейчас самое время поговорить об этом. – Традиционный вопрос – в чем на Ваш взгляд состоит секрет успеха? – Я думаю, что у всех он разный. Это тайна, как и формула любви. Так же, как невозможно составить формулу любви, так и не описать секрет успеха. Успех невозможно предугадать. Беседовала Марианна Николина Фото Владимира Бертова Ярмарка вакансий
Ответов - 4
Len Andana: Marina пишет: Однако позже, когда мама узнала, что все свободное время я посвящаю не подготовке к поступлению на дневное отделение, а занимаюсь в вокально-инструментальном ансамбле, она вызвала меня обратно, в Никополь, где я устроился на завод. Заметила, что мамы как-то не поощряют увлечение своих детей рок-музыкой. Вот если бы Евгений на скрипке и дальше играл, даже в свободное время, мама, наверное, одобрила бы. Наверное, когда он от рок-музыки пришел к романсу - ей это было, как бальзам на душу. (Подумала, что если дочка когда-нибудь мне скажет, что уходит в рок-группу - я скорее всего тоже в ужасе буду ).
Marina: Len Andana пишет: Подумала, что если дочка когда-нибудь мне скажет, что уходит в рок-группу - я скорее всего тоже в ужасе буду Len Andana , и это преданная поклонница рок-музыки говорит?
Len Andana: Marina пишет: Len Andana , и это преданная поклонница рок-музыки говорит? Поэтому и говорит.
Marina: Кстати я как-то слышала по телевизору, как Владимир Шахрин, лидер группы Чайф, говорил о том, что боится, что его дочки увлекутся рок-музыкантами, ведь он-то знает изнутри, что происходит вокруг таких групп.
полная версия страницы