Форум » Интервью » Евгений Дятлов о Петербурге "Евгений на брега Невы сбежал из суетной Москвы" » Ответить
Евгений Дятлов о Петербурге "Евгений на брега Невы сбежал из суетной Москвы"
Marina: 1. "Евгений на брега Невы сбежал из суетной Москвы" 1 декабря 2011 http://issuu.com/es-media/docs/nn_12_179_2011/6#
Ответов - 2
Marina: Дятлов Евгений Актер, певец, музыкант. Родился 2 марта 1963 года в Хабаровске. Учился в Ленинградском государственном институте театра, музыки и кинематографии. Играет в петербургских театрах, снимается в фильмах, выступает с сольными концертами. Евгений на брега Невы сбежал из суетной Москвы 1 декабря 2011, текст: Елена Боброва, фото Интерпресс У Евгения Дятлова есть семейная легенда: как-то Максим Горький посетил деревню, в которой жили его предки, и поразился: как же хорошо поет маленькая девочка, надо бы ей учиться пению в Петербурге. Отец не пустил девочку в столицу – застучал посохом и закричал: «Антихриста славить? Никогда!» Девочка выросла, стала регентом церковного хора той деревни. А наказ пролетарского писателя выполнил ее внук Евгений – в 1986 году приехал в Петербург учиться петь… – Смею надеяться, что в Питере я стал своим человеком. Хотя однажды в Белоруссии меня почему-то представили москвичом. Несколько лет назад меня пригласили в Минск принять участие в новогоднем правительственном концерте. Представьте себе: зал, накрытые столы, и мы, артисты, не на сцене, а прямо перед белорусским правительством. Объявляют: «А теперь – гости из Москвы!» Я выхожу, и тут Лукашенко берет бокал шампанского, встает, поворачивается ко мне спиной и давай общаться с какими-то девицами в модельных платьях. Так и простоял, пока я пел. ххх – Кстати, во взрослой жизни я никогда не встречал Новый год в других городах – только в Питере. А ведь вовсе сюда не собирался. Из Украины, откуда я родом, в Москву ехать целесообразней, динамика московская ближе украинцу, столичная среда быстрого реагирования как-то сродни. В Москве кто-то необычно чихнул, и раз – все сразу интересуются этим человеком: «О-о-о, он так необычно чихнул!» Выжмут из него все до предела и бросят. И тут же забудут, как будто и не было! В Питере не так. Никто с тобой, как-то странно чихающим, носиться не будет. Здесь заслужить признание очень непросто, но зато цена успеха куда выше, чем в суетной Москве. Но это я сейчас понимаю. Питер меня здорово построил – возможно, именно этой эстетической цельности мне не хватало в юности. А тогда, в 86-м году, мне куда ближе была базарно-рыночная атмосфера Москвы. Поэтому я, конечно, помчался туда. Но не задалось. И, что ж делать, поехал в Питер, тем более что здесь живет двоюродная сестра… ххх – Помню, вышел я на Витебском вокзале – была весна, прекрасная погода, но какое же у меня было удручающее впечатление! С детства рассматривал картинки, фотографии в книжках-учебниках, фильмы смотрел про революцию, и город казался мне таким грандиозным, таким глобальным! А приехал и увидел: невысокий, всего в пять этажей, центр, низкое небо, свинцовая река, мрачные гранитные берега. Все это меня как-то не вдохновляло. Но уже через два месяца я начал вживаться в эту жизнь. И проникся настолько, что теперь, когда долго снимаюсь в другом городе, начинаю реально тосковать. Приезжаю домой, вдыхаю питерский воздух: «Фу, наконец-то!» Совершенно детское ликование, когда сюда возвращаешься. ххх – Постижение Петербурга произошло благодаря театральному институту. Кстати, сначала я пошел в консерваторию – я же петь хотел, а вовсе не драматическим артистом становиться. Не приняли – посоветовали поучиться в музучилище. Но как-то гулял я с сестрой по Моховой, а там толпа народа. Думаю: институт-то получше будет училища! И записался на консультацию. И так меня очаровала атмосфера, что я без всякого страха вышел и прочитал стихи и басню. Попросили спеть. Я спел фальцетом под Робертино Лоретти. Так и поступил. Пахали до утра. Зачастую оставались ночевать прямо в институте. И весь окружающий мир – Моховая, Марсово поле, Летний сад – был наш. Помню, как при любом удобном случае мы отправлялись в кафе на улице Белинского. А как-то друзья меня уговорили пойти в пирожковую на Литейном, заявив: «Брось ты свои актерские понты!» Теперь этой пирожковой нет… Потом «моим» городом стал весь центр. На Английской набережной находили замечательные места. Однажды обнаружили заброшенный дворец – заглядывали в окно и любовались мозаикой, плафонами, каминами… По-моему, именно этот дворец выкупил Роман Абрамович. (Речь идет о Тенишевском дворце, в котором, возможно, проходил бал в «Войне и мире». – Прим. ред.). ххх – Петербург у меня ассоциируется с музыкой Андрея Петрова и, пожалуй, Валерия Гаврилина. А что касается рока, то его взрывная энергетика, казалось бы, не соответствует консервативности Питера, но именно здесь возник легендарный рок-клуб, куда стремились рокеры со всей страны. Москва более всеядна, а в Питере все жестко, он существует по принципу маятника – «либо-либо». И если уж сформировалась альтернативная культура, андеграунд, то он очень резко очерчивает свои границы. Пик ленинградского рока пришелся как раз на тот период, когда я учился в театральном институте. Однажды ко мне пришли Леня Федоров и Дима Озерский – два столпа, идейных вдохновителя группы «АукцЫон» -- и позвали к себе. А я как раз до этого посмотрел «Взломщика» (фильм Валерия Огородникова, в котором звучат песни «Алисы», «АукцЫона» и других рок-групп. – Прим. ред.), и мне показалось, что эта музыка мне очень близка. Я согласился: играл на скрипке и спел пару песен, которые вошли в альбом «Как я стал предателем». Потом были и другие команды –«Присутствие», «Аты-баты», «Паутина»… Признаюсь, скучаю по тем временам, по тому, что не прожил жизнь внутри рока, а лишь потоптался там немного – кураж мой быстро закончился. Переживания, которые я испытываю, сродни романсам, а не року. ххх – Я сейчас в МХТ репетирую Свидригайлова («Преступление и наказание» Достоевского в постановке петербургского режиссера Льва Эренбурга. – Прим. ред.). На место его самоубийства на углу Съезжинской улицы, к тому дому перед пожарной каланчой еще не сходил, но постоянно кручусь вокруг Сенной, где все и происходило в романах Достоевского: я рядом живу… В роду Федора Михайловича были литовские корни, а одного литовского князя, отличавшегося вероломством и буйством, звали Свидригайло. Мало того: «гайл» (geil) по-немецки означает «похотливый, сладострастный». Очень многие пороки, грехи, которыми Достоевский наделяет своих героев, были свойственны ему самому. И в частности, то, чему не противился Свидригайлов, но, видимо, с чем боролся сам Достоевский: похоть. К тому же Свидригайлов, как и Достоевский, был игроком. Так что сыграть едва ли не двойника по порокам Федора Михайловича – это, конечно же, счастье. ххх – Литература должна быть первоначальным импульсом к тому, чтобы посмотреть друг на друга и внутрь себя. Этот процесс познания завораживает так же, как таинственная жизнь микроорганизмов, которую ты наблюдаешь в микроскоп: когда видишь, как сперматозоид оплодотворяет яйцеклетку, поверьте, дыхание замирает, ведь на твоих глазах зарождается жизнь. И вот так же скрупулезно, а не стремительно, как в «Формуле-1», надо пытаться разобраться в себе. А значит, и в других людях. Ты не успеваешь толком понять что-то про жизнь. Тебя гонят куда-то, ты бежишь, тебя что-то заставляет крутиться в этой центрифуге. Стоп. Надо остановиться и задуматься. PS Евгений Дятлов приглашает петербуржцев и гостей города на свой традиционный Рождественский концерт 3 января в ДК имени Ленсовета. Как обещает актер, это будет концерт-отдохновение. http://www.nanevskom.ru/person-4456/5/
Svoboda: Цитата: Смею надеяться, что в Питере я стал своим человеком Евгений, можете не сомневаться, Вас уже все воспринимают как актера и певца из Петербурга. Цитата: И проникся настолько, что теперь, когда долго снимаюсь в другом городе, начинаю реально тосковать. Приезжаю домой, вдыхаю питерский воздух: «Фу, наконец-то!» Совершенно детское ликование, когда сюда возвращаешься. Подобные чувства испытывают все петербуржцы. Никакие заморские красоты не могут превзойти милые сердцу неяркие северные пейзажи Петербурга!
полная версия страницы